Попадать, так с музыкой - Страница 78

Во время небольшого перерыва, когда мы с наслаждением вытянули ноги, давая им небольшой отдых, Ипполитов вдруг озадачил нас вопросом:

— Вы получили задание: выяснить расположение склада боеприпасов противника, чтобы потом артиллерия смогла нанести по нему удар. Ночью вы выдвинулись на передовую, поползли по нейтральной полосе и вдруг уловили, что в нескольких метрах слева от вас навстречу ползет такая же разведгруппа противника. Ваши действия?

— Пользуясь неожиданностью, первыми наносим удар и уничтожаем противника, — выпалил молодой шустрый паренек, который, как я знала, попал в разведроту совсем недавно и только потому, что имел первую категорию по боксу.

— Ответ неверный, — сказал, как отрезал, Ипполитов. — Другие варианты есть?

Все озадаченно замолчали, так как хотели предложить точно такое же решение.

— Повторяю еще раз. Ваша задача найти склад боеприпасов. Если вы ввяжетесь в бой, то выход разведгруппы пройдет впустую — боевую задачу вы не выполните. За это в военное время вплоть до расстрела. Так что надо делать?

— Тихо ползем дальше. Не было тут никого, и они нас не видели — у них ведь тоже своя боевая задача, — негромко пробормотала я, но Ипполитов услышал:

— Вот теперь ответ правильный. Разведчик ввязывается в бой только в случае крайней необходимости. Когда других вариантов нет. Ваша задача — не убивать врагов, а выполнять боевые задачи. Вот если будет приказ уничтожить перед наступлением передовое вражеское охранение, тогда другое дело. Тогда подкрались и в ножи, пистолеты, автоматы — убивать всех, кто попадется. Понятно?

— Теперь понятно, товарищ майор.

— Хорошо, перекур окончен, продолжаем занятия.

После занятий я посмотрела на Ипполитова гипнотизирующим взглядом, он вздохнул и покорно поплелся в кустарник, откуда, как и вчера, стали доноситься жуткие завывания. В этот раз дело пошло на лад. Это я поняла по оживившемуся выражению лица Ипполитова.

— Наконец-то. Сумели освоить. Только не советую проверять свои способности ночью около дома, а то народ запугаете. Ведь вы освоили вой голодного волка. А в деревнях и небольших городках жители прекрасно знают этот вой и очень его боятся. А вот как сигнал он вполне. Даже охотник не отличит. И еще учтите. Если вы так завоете зимой, то вполне возможно, что около вас появится стая действительно голодных волков. Что будет потом, рассказывать?

— Спасибо, не надо. Сама догадываюсь.

— Вот и хорошо. На сегодня свободны, товарищ младший лейтенант.

— Ой, подождите. Товарищ майор, тут возник один вопрос.

— Какой вопрос?

— Я сегодня ездила на жеребце, и мы с ним подружились.

— Это с Басмачом?

— Да, именно с ним.

— Интересно, как вам это удалось?

— Я поговорила с ним на понятном ему языке.

При этих словах у Ипполитова глаза полезли на лоб, а челюсть чуть не отвалилась.

— Вот никогда бы не подумал!

— Тем не менее это так. Но в результате инструктор сказал, что теперь у других всадников с ним могут быть проблемы. Нельзя ли закрепить Басмача за мной?

— Пока вы здесь — можно, а что делать, когда вы уедете?

— Вот этого я и не знаю. Может быть, вы что-то подскажете?

— Я тоже не знаю. Поговорите лучше с генералом.

Ну и правильно. Зачем ему брать на себя еще одну проблему. Вот только боюсь, что тут и Окулов не поможет. Надо, наверное, с Васей посоветоваться.

После окончания занятий я уже собиралась терзать Окулова очередной порцией вопросов, но тут меня перехватил Максимов. При этом я обратила внимание, что капитан сияет, как начищенный пятак.

— Куда же вы, Анна Петровна? Опять к генералу? А почему к коллеге никак не заглянете? Хочу вот пригласить вас на рюмку чая. Идемте, идемте. Дайте Федору Саввичу хотя бы денек спокойно побыть с семьей.

Я поняла, что у капитана что-то есть для меня, иначе он не проявлял бы такую показную настойчивость. Поэтому, сделав вид, что поддалась на его уговоры, кивнула и изменила направление движения. Мы зашли к нему в кабинет, где он указал мне на стул, а сам жестом фокусника отдернул занавеску, и я, к своему удивлению, увидела на небольшом столике у открытого окна настоящий самовар, не какой-нибудь электрический, а тот, который топят щепками и шишками и огонь раздувают сапогом. Сверху на самоваре вместо трубы стоял маленький чайничек — наверное, с заваркой. Вот это хозяйственный особист! Зашел какой-то боец, возможно, его ординарец, поставил два стакана в подстаканниках, снял и принес маленький чайничек, а потом перетащил на стол и самовар. Затем он закрыл окно и вышел, плотно притворив дверь.

— Ну что, Аня. У меня для вас есть интересные новости. Попробуйте угадать какие!

— Судя по вашему виду, в соседних дивизиях после ваших ориентировок задержали одного или двух шпионов.

— Э, так не пойдет. С вами просто неинтересно разговаривать. Вам что, Федор Саввич уже рассказал? Хотя нет, он узнал только что, и вас пока еще не видел. Значит, догадались. А кто этот шпион по профессии, как думаете?

Тоже мне, бином Ньютона!

— Думаю, что шофер. Более того, почти уверена, что метод вербовки был точно таким же. Возможно, что он задавил насмерть того же самого человека, что и наш злополучный Лепешкин.

— Это пока проверяется, но тут я полностью с вами согласен. Скажите, а почему вы решили, что шофер?

— Я просто подумала, как проще всего пристроить своего человека в определенную воинскую часть. Для этого нужно, чтобы у него была сравнительно редкая специальность. В армии шоферы ценятся. Если вывести из строя, скажем, водителя какого-нибудь комбата, то вполне вероятно, что в новом пополнении он в первую очередь потребует себе нового шофера.